^{Фото: ТАСС/ Владимир Смирнов}

Мировой финансовый кризис не только стал источником масштабных проблем, но и породил некоторые оригинальные решения. После октября 2008 года западная общественность с любопытством заговорила о некоей «политике количественного смягчения», которая должна была стать спасительной соломинкой для экономики США. Этот феномен, уже несколько лет вызывающий ожесточенные дебаты среди ведущих экономистов мира, остается несправедливо обделенным вниманием в российской экспертной среде. И очень зря: сколь бы далека ни была наша страна от околонулевых процентных ставок и угрозы дефляции, без раздумий списывать со счетов последний тренд монетарной политики определенно не стоит.

«Я не до конца понимаю, почему это должен быть Центральный банк», — цитирует Интерфакс ответ Юдаевой на вопрос из зала. Зампред ЦБ напомнила, что недавно был принят закон о банкротстве физических лиц, и предложила заемщикам обращаться за помощью к финансовым омбудсменам для решения подобного рода вопросов.

По словам Юдаевой, валютная ипотека составляет около 2% всей ипотеки, и в последнее время, по ее данным, она не выдавалась.

Председатель Госдумы по бюджету Андрей Макаров рассказал, что этот вопрос поднимали в обсуждениях с Центробанком и пришли «к единому мнению, что сейчас главное — сделать так, чтобы людей в период кризиса не выселяли на улицу».

В настоящее время, отметила Юдаева, Центробанк сконцентрировал свое внимание на валютном рынке на возвратных операциях — валютном репо и валютных кредитах. При этом некоторые интервенции регулятор проводит, используя средства Минфина.

О том, что Банк России не вправе помогать россиянам, заключившим договоры ипотеки в иностранной валюте, регулятор заявлял еще месяц назад, объяснив это тем, что подобные договоры — это вид гражданско-правовых отношений.

В декабре 2014 года валютные заемщики оказались в трудной ситуации в связи с падением курса рубля. Финансовый омбудсмен Павел Медведев полагает, что решение в сложившейся ситуации одно: выделение правительством денег из бюджета. В то же время Медведев опасается, что заемщики не перестанут брать валютные кредиты при неспособности оплатить их, если будут рассчитывать на компенсацию государства.

^{РИА Новости}

Резкое падение курса рубля по отношению к доллару и евро — главное экономическое событие последних недель. Комментариям на эту тему несть числа. Кто-то из уважаемых экспертов видит за происходящим заговор либералов, окопавшихся в Центробанке и экономических ведомствах правительства, кто-то — тайный план власти, решившей таким образом поддержать бюджет, зависимый от нефтяных доходов и страдающий от падения цен на «черное золото». Нет недостатка и в советах на тему, что делать дальше: кто-то рекомендует зафиксировать курс рубля, кто-то, наоборот, отпустить его побыстрее в свободное плавание.

За экспертной оценкой сложившейся ситуации мы обратились к известному экономисту Сергею Алексашенко, который в 90-е занимал высокие должности в Минфине и Центробанке РФ, в последние годы был директором по макроэкономическим исследованиям НИУ ВШЭ, а с сентября этого года живет и работает в Вашингтоне.

— Сергей Владимирович, падение курса рубля — это заранее продуманная операция по девальвации или «невидимая рука рынка»?

— Конечно, это никакая не заранее продуманная операция властей. «Девальвация» — это одно из наиболее нелюбимых экономических слов Владимира Путина, которое наряду с «дефолтом» вызывает у него крайне неприятные ассоциации и воспоминания. Он очень хорошо понимает, что девальвация — это прямая дорога к социальному недовольству, к протестным выступлениям, и вряд ли готов осознанно на это идти. Называть случившееся «невидимой рукой рынка», пожалуй, правильнее, но мне кажется, здесь сложилась ситуация «идеального шторма» — несколько важнейших обстоятельств совпали в одной точке. Каждое из которых не могло в одиночку спровоцировать такую бурю, а вот их сочетание…